Какая жалость, что не достался дар поэзии от деда. Не умею я складывать слова в песню. Не даются мне изощренно красивые рифмы. Не обладает моя речь пластичностью и единством. Всегда завидовала людям способным зарифмовать все, что угодно. Говорящими стихами, так словно для них их простая обыденность.
Выплескивающими из себя поэзию, щедро даря ее людям. С размахом, на которую способна душа открытого человека. Всегда восхищалась людьми, которые способны вывернуть себя наизнанку махом, не тратя лишние силы и слова. Излить красоту, облечь ее в слова, не навесив лишней громоздкости. Наоборот придать ей легкости, невесомости. На такое способна только поэзия, прозе недоступна такая роскошь. И никогда, сколько я бы не сочиняла текстов не достичь мне такой легкости, потому что я бездарна в поэзии.
Поэтому хотя у меня немало любимых писателей, но люблю я больше поэтов.
Томик Есенина был прикроватной книгой в течение лет пяти.
Серебрянный век как-то ближе.
Гой ты, Русь, моя родная,Гой ты, Русь, моя родная,
Хаты - в ризах образа...
Не видать конца и края -
Только синь сосет глаза.
Как захожий богомолец,
Я смотрю твои поля.
А у низеньких околиц
Звонно чахнут тополя.
Пахнет яблоком и медом
По церквам твой кроткий Спас.
И гудит за корогодом
На лугах веселый пляс.
Побегу по мятой стежке
На приволь зеленых лех,
Мне навстречу, как сережки,
Прозвенит девичий смех.
Если крикнет рать святая:
"Кинь ты Русь, живи в раю!"
Я скажу: "Не надо рая,
Дайте родину мою".Мне осталась одна забаваМне осталась одна забава:
Пальцы в рот - и веселый свист.
Прокатилась дурная слава,
Что похабник я и скандалист.
Ах! какая смешная потеря!
Много в жизни смешных потерь.
Стыдно мне, что я в бога верил.
Горько мне, что не верю теперь.
Золотые, далекие дали!
Все сжигает житейская мреть.
И похабничал я и скандалил
Для того, чтобы ярче гореть.
Дар поэта - ласкать и карябать,
Роковая на нем печать.
Розу белую с черною жабой
Я хотел на земле повенчать.
Пусть не сладились, пусть не сбылись
Эти помыслы розовых дней.
Но коль черти в душе гнездились -
Значит, ангелы жили в ней.
Вот за это веселие мути,
Отправляясь с ней в край иной,
Я хочу при последней минуте
Попросить тех, кто будет со мной,-
Чтоб за все за грехи мои тяжкие,
За неверие в благодать
Положили меня в русской рубашке
Под иконами умирать.Клен ты мой опавший, клен заледенелыйКлен ты мой опавший, клен заледенелый,
Что стоишь, нагнувшись, под метелью белой?
Или что увидел? Или что услышал?
Словно за деревню погулять ты вышел
И, как пьяный сторож, выйдя на дорогу,
Утонул в сугробе, приморозил ногу.
Ах, и сам я нынче чтой-то стал нестойкий,
Не дойду до дома с дружеской попойки.
Там вон встретил вербу, там сосну приметил,
Распевал им песни под метель о лете.
Сам себе казался я таким же кленом,
Только не опавшим, а вовсю зеленым.
И, утратив скромность, одуревши в доску,
Как жену чужую, обнимал березку.Потом была Цветаева.
Вчера еще в глаза гляделВчера еще в глаза глядел,
А нынче - всё косится в сторону!
Вчера еще до птиц сидел,-
Всё жаворонки нынче - вороны!
Я глупая, а ты умен,
Живой, а я остолбенелая.
О, вопль женщин всех времен:
"Мой милый, что тебе я сделала?!"
И слезы ей - вода, и кровь -
Вода,- в крови, в слезах умылася!
Не мать, а мачеха - Любовь:
Не ждите ни суда, ни милости.
Увозят милых корабли,
Уводит их дорога белая...
И стон стоит вдоль всей земли:
"Мой милый, что тебе я сделала?"
Вчера еще - в ногах лежал!
Равнял с Китайскою державою!
Враз обе рученьки разжал,-
Жизнь выпала - копейкой ржавою!
Детоубийцей на суду
Стою - немилая, несмелая.
Я и в аду тебе скажу:
"Мой милый, что тебе я сделала?"
Спрошу я стул, спрошу кровать:
"За что, за что терплю и бедствую?"
"Отцеловал - колесовать:
Другую целовать",- ответствуют.
Жить приучил в самом огне,
Сам бросил - в степь заледенелую!
Вот что ты, милый, сделал мне!
Мой милый, что тебе - я сделала?
Всё ведаю - не прекословь!
Вновь зрячая - уж не любовница!
Где отступается Любовь,
Там подступает Смерть-садовница.
Самo - что дерево трясти! -
В срок яблоко спадает спелое...
- За всё, за всё меня прости,
Мой милый,- что тебе я сделала!Вот опять окноВот опять окно,
Где опять не спят.
Может - пьют вино,
Может - так сидят.
Или просто - рук
Не разнимут двое.
В каждом доме, друг,
Есть окно такое.
Не от свеч, от ламп темнота зажглась:
От бессонных глаз!
Крик разлук и встреч -
Ты, окно в ночи!
Может - сотни свеч,
Может - три свечи...
Нет и нет уму
Моему покоя.
И в моем дому
Завелось такое.
Помолись, дружок, за бессонный дом,
За окно с огнем!И Ольга Громыко. Уже век нынешний.
Все, что было мнойВсе, что было мной,
Обратится в прах.
Отшумит прибой,
Отпоет монах,
Отгорит костер,
Отцветет трава,
Ветер кинет в сор
Кровных клятв слова.
Но пока я есть
Всем врагам назло.
Но пока я здесь
Как ни тяжело.
И не стоит драм
Будущего тьма.
Пропасть или храм -
Я решу сама.
Омут или брод,
Бой или покой,
Страх или полет,
Ты - или другой.
Пусть твердит молва
Что все тщетно. Пусть.
Верь, что я жива
Помни: я вернусь.