- Вы в порядке? -да, в случайном (С)
Читаю Живульскую Кристину "Я пережила Освенцим".
Впервые наверное лет за пять читаю и плачу. Настолько тяжелая книга, написанная простым языком.
Я даже не знаю, почему всегда с такой жадностью читаю про все, что связано с Второй Мировой, я не люблю страшные вещи. Меня передергивает от ужасов и мерзостей.
Но в моем понимании есть правда. которую обязан знать каждый человек.
И я читаю эту книгу с восхищением. Восхищением подвигом обычного человека, которому просто было не все равно.
Удивительная книга.
— Поймут ли нас когда-нибудь люди? — задумывалась сидящая рядом со мной Вися. — Поймут ли нас, если все рассказать. Какими словами убедить, что можно привыкнуть к такому кошмару — и к этой вшивой койке, и к этому горькому пойлу. Можно ли поверить, что наше единственное желание — только чтобы нас оставили в покое. Чтобы нас не трогали. Как подробно об этом ни рассказывай, сколько ни описывай самые чудовищные факты, они, конечно, вызовут ужас, но ведь наши страдания основаны еще и на безнадежности. На постоянной физической и психической угнетенности. Будто все время переживаешь утрату кого-то близкого. И будто все время тебе в лицо плюют. И будто все это происходит одновременно. Нет, разве знаю я, как объяснить это, чтобы свободным людям стало понятно.
Впервые наверное лет за пять читаю и плачу. Настолько тяжелая книга, написанная простым языком.
Я даже не знаю, почему всегда с такой жадностью читаю про все, что связано с Второй Мировой, я не люблю страшные вещи. Меня передергивает от ужасов и мерзостей.
Но в моем понимании есть правда. которую обязан знать каждый человек.
И я читаю эту книгу с восхищением. Восхищением подвигом обычного человека, которому просто было не все равно.
Удивительная книга.
— Поймут ли нас когда-нибудь люди? — задумывалась сидящая рядом со мной Вися. — Поймут ли нас, если все рассказать. Какими словами убедить, что можно привыкнуть к такому кошмару — и к этой вшивой койке, и к этому горькому пойлу. Можно ли поверить, что наше единственное желание — только чтобы нас оставили в покое. Чтобы нас не трогали. Как подробно об этом ни рассказывай, сколько ни описывай самые чудовищные факты, они, конечно, вызовут ужас, но ведь наши страдания основаны еще и на безнадежности. На постоянной физической и психической угнетенности. Будто все время переживаешь утрату кого-то близкого. И будто все время тебе в лицо плюют. И будто все это происходит одновременно. Нет, разве знаю я, как объяснить это, чтобы свободным людям стало понятно.